Памятко

[Noordkrone]

1. Альмиранте и сырники - по итогам у нас два сырника и один блин. В комментах)))))
Мой сырник вот...

Приддупреждение: дикий ООС альмиранте. Но это стеб, а потому мне можно)
Основано на реальных событиях!

Альмиранте Рамон Альмейда стоял на кухне и бездумно лил тесто на раскаленную сковороду. Тесто шипело, пузырилось и выпячивало щупальца, растекаясь по чугуну. «Спрут, однако», – машинально подумал альмиранте и опомнился. Надо готовить, а не воронов считать.
Да-да-да, Первый Адмирал Талига и Марикьярский рэй, Альмейда не только умел, но и любил готовить. Особенно – сырники. Особенно – кому-то. Кому-то, кто от вида поджаристых творожных солнышек совершенно теряет голову. Рамон улыбнулся. «А за передник я его все-таки побью...», – подумал он, оправляя упомянутую деталь гардероба. Деталь пугала цветом взбесившегося райос и пестрила золотым шитьем в виде молний, что было ужасно непрактично. Однако, не оценить удобства этой штуки Рамон не мог. Потому и жарил теперь возмутительно жидкие сырники в костюме смущенного томата.
А Ротгеру, дурню этому несносному, страшно нравилось, когда о нем заботились – если только это была не обожаемая тетушка Юлиана, конечно. Но и тут паршивец умел извлекать свою выгоду...
Чета Вейзель прибыла в Хексберг накануне вечером, и за полдня Вальдес буквально прожужжал ей все уши на тему собственной холостяцкой голодности и обездоленности. Альмейда скрипел зубами, но молчал: вряд ли почтенные бергеры поняли бы мотивацию Первого Адмирала, приносящего своему вице-адмиралу завтрак в постель.
На резонный вопрос дядюшки, почему бы ему, Ротгеру, не приготовить себе поесть, как нормальному человеку, это страшное существо страдальчески заломило брови и с надрывом произнесло:
- Но я же не умею... Я даже... сырники не умею!
Тетушка Юлиана была покорена. Уже вечером она деловито перечисляла слугам, какие продукты следует закупить, дабы приступить к обучению непутевого племянника с самого утра.
Альмейда невольно улыбнулся, представив, как Ротгер, сосредоточенно хмурясь, старательно торчит на кухне, пытаясь разбить яйца, не забрызгав весь стол, или отмерить муку, не обсыпавшись ею с ног до головы. Безнадежно, конечно, однако вдвоем с тетушкой он был вполне достойным противником.
Очередную порцию пора было переворачивать, и Рамон, опустив глаза, с удивлением воззрился на десяток маленьких, приветливо журчащих в раскаленном масле сердечек. Со смутным подозрением Рамон обернулся к блюду, куда складывал готовые сырники со сковороды, и обомлел: ни одного круглого или хотя бы овального! Сердечки, сердечки, сердечки... С присущей ему силой воли справившись с подступающей истерикой, адмирал, поразмыслив, рассудил, что переделывать что-либо уже поздно, значит, надо сделать вид, будто так все и задумывалось.
Приняв это решение, он, насвистывая, принялся увлеченно выписывать тестом по сковородке сердца всех видов и размеров, и даже, совершенно по-вальдесовски хихикнув, вывел аккуратную букву «Р». Оставалось совсем немного, когда дверь с грохотом распахнулась и в кухню влетел Вальдес. Затормозил резко, присвистнул:
- За-адница, конечно, хороша...
Рамон хмыкнул, уже готовясь пнуть любовника локтем, чтоб не мешался, зараза эдакая...
- А можно, я ее съем?
Рамон так и сел. Не будь рядом табуретки – может, и упал бы.
- Ч-что, прости?! – медленно обернулся к Ротгеру. Тот, как всегда, хлопая невинными глазищами, торчал над тарелкой с сырниками.
- Так можно? – он указал на самый верхний – большое, румяное и упитанное сердце. Рамон сопоставил факты, выдохнул и задумался было, заржать или оскорбиться, как вдруг дверь снова распахнулась и в кухню степенно вплыла Юлиана Вейзель. Повела носом, подплыла поближе и придирчиво воззрилась на кривоватые плоды адмиральских трудов. Вздохнула:
- Аромат то, что надо, и поджарены хорошо, но скажите, Рамон, почему они такие тонкие? И почему... они похожи на груши?
Это был удар ниже пояса. Альмейда, коротко взвыв, схватился за голову и прорычал:
- Сердечки это, СЕРДЕЧКИ!!!

Позже Ротгер виновато сопел, пытаясь накормить обиженного Рамэ, и приговаривал ласково:
- Сердечко за Рамона, сердечко за Ротгера, сердечко за Росио, сердечко за... кто у тебя там еще на «Р»?.. – и получал в лоб. После поцелуя, разумеется.
А победу негласным, но дружным решением отдали Рамону. За оригинальность.

2. Драббл на фразу.
3. Колыбельная Дамблдора.
4. Ротгер всегда думает, прежде чем дать!

запись создана: 04.03.2011 в 19:57

@темы: ыыы!, рыцари, которые говорят "НИ!", Отблески Этерны

Comments

[кэцхен_восемь_жизней_назад]

Интригует))

[Поручик Валме]

ага, интригует))

[Инна ЛМ]

По пункту № 1 сразу пришел в голову математический вопрос: а сколько сырников может съесть голодный Альмейда, при его более чем внушительных габаритах? Ясно, что много; но точное количество определить не могу...)))

[Croce del Sud]

Инна ЛМ Надо мерить в Вальдесах))))

[Поручик Валме]

Отстаньте, Вальдес!, в смысле, сколько Вальдесов может съесть злой голодный Альмейда, и скольким сырникам равняется один Вальдес? О.о

[Инна ЛМ]

Уверена, что у Вальдеса аппетит тоже здоровый.)) Хотя сырников в него влезет, наверное, меньше, чем в Альмейду - из-за меньшего роста и веса.

[Поручик Валме]

Инна ЛМ, а вот не факт. рост и вес на объём желудка влияют не всегда, а уж на его эластичность и вовсе не.

[Croce del Sud]

вокзал, нет, сколько сырников может съесть голодный Вальдес)))

[товарищ Ван, который Не Минцзюэ]

Отстаньте, Вальдес! штук восемь - десять, проверено на личном опыте, и еще все зависит от размеров сырника

[кэцхен_восемь_жизней_назад]

а если сырники со сметаной... *многозначительно* хм... нет, не о том подумала если есть со сметаной, то сырников поместится в желудок меньше, вот)

[товарищ Ван, который Не Минцзюэ]

кэцхен_восемь_жизней_назад а если со сливками?

[кэцхен_восемь_жизней_назад]

Крошка Ро, смотря какие сливки)))

[товарищ Ван, который Не Минцзюэ]

кэцхен_восемь_жизней_назад свежие, взбитые

[кэцхен_восемь_жизней_назад]

Крошка Ро, ну, если изначально было восемь-десять (хотя, я думаю, Вальдес мог бы слопать и все двенадцать, ибо что такое сырник для мужчины в полном расцвете сил?), то столько и останется)) Если там не ведро взбитых сливок, конечно)

[товарищ Ван, который Не Минцзюэ]

кэцхен_восемь_жизней_назад это смотря каких размеров сырнички

[кэцхен_восемь_жизней_назад]

Крошка Ро, ну, я такие... стандартные представляю) сантиметров семь в диаметре)

[Rilla_Lert]

хех... какая забавная 4 фраза...

[snou_white]

и еще смотря где едят.
Стоя больше влезет ))

[Инна ЛМ]

Комментарии к этому посту следует читать только на сытый желудок!))) В противном случае начинается неконтролируемое слюноотделение, особенно у любителей сырников.
Надеюсь, что Вальдес не слопает всё сам, а позаботится о том, чтобы накормить и своих дриксенских гостей.

[Поручик Валме]

Инна ЛМ, ага, а ещё и своих поклонниц до полного счастья
*борюсь с активным слюноотделением*

[товарищ Ван, который Не Минцзюэ]

Инна ЛМ а сырники к тому же по марикьярски - с абрикосами

[кэцхен_восемь_жизней_назад]

*разрывается между поспать и поесть*

Думаю, если сырники пекла тетушка, то всем хватит)

[snou_white]

пустите меня на кухню к эреа Юлиане )) я умею, честно-честно )))
помогу там чего...
гостям блюдо вынесу, поглазею ))

[Etel Bogen]

Альмиранте, обещанный уже мини-фик про блины!

Первый день весны

- А сейчас, альмиранте, мы вас приобщим к приготовлению одного традиционного северного блюда! - с этими словами Вальдес затолкнул Альмейду на кухню.
Собравшееся там общество изрядно удивило адмирала. Кроме них с Вальдесом на кухне были: капитан-командор Филипп Аларкон, комнадующий авангардом Себастьян Берлинга, флаг-капитан Антонио Бреве и... Курт Вейзель. В фартуке кухарки Вальдеса. В огромной сковородой в руке. Чугунной.
Альмейда невольно сглотнул. Почему-то любое изделие из чугуна в руках знаменитого артиллериста вызывало несколько нервную реакцию. Несмотря на то, что сковородка совсем не походила на пушечное ядро. Однако в умелых руках несомненно стала бы оружием с весьма большой ударной силой.
Вице-адмиралы и капитан-коммандор облюбовали круглый стол, стоящий чуть поодаль от плиты, собрались вокруг него и что-то активно обсуждали.
- Альмиранте! - радосто поприветствовали офицеры адмирала.
- Вальдес... - Альмейда перевел взгляд на Ротгера. - Что все это значит?
- Мы будем учиться печь... блины! - провозгласил вице-адмирал.
- Блины? - расстерявшийся Альмейда посмотрел на Вейзеля. - Генерал?
- Мой непутевый племянник, сказал, что вы еще никогда не пробовали блины. И тем более не умеете печь их, - сурово произнес Курт.
- Не умею, - даже не подумал отпираться адмирал. - А это сложно?
- Нет. Если научиться. Это наше традиционное блюдо, которое мы печем в первый день весны. Потому что блин похож на солнце, - поучительно произнес Вейзель.

Вальдес тем временем отдрейфовал к столу и уселся на подлокотник кресла, на котором сидел Аларкон. Тот только покачал головой - сгонять Вальдеса с места, которое он облюбовал, было совершенно бесполезно. За столько лет знакомства Филипп Аларкон это усвоил и не собирался тратить зря время.

Тем временем возле плиты разворачивалось... действо! Чугунная сковорода была установлена на плиту, прогрета и смазана маслом. После чего на нее была налита первая порция теста. Тесто шипело, пузырилось, и Альмейда никак не мог понять, что с этим будет дальше.
- А дальше что? - адмирал пододвинулся поближе.
- Надо перевернуть.
- Это?! - Рамон с изумлением воззрился на сковороду. - Но как?
- Длинным ножом, - невозмутимо ответил Вейзель.
- Дядюшка Везелли! - возопил Ротгер, изрядно оглушив Аларкона. - Ну что там у вас? Когда блины будут? Есть охота!
- Помолчите, Ротгер! Вы никогда не отличались терпением, но сейчас вам придется постараться!
- Понял-понял, умолкаю... ай, Себастьян! За что?
- Чтобы хоть немного помолчал, - отвесивший Вальдесу подзатыльник Берлинга развел руками.

Пока доблестные офицеры не менее доблестного флота Талига ржали и выясняли, что надо сделать с Вальдесом, чтобы он помолчал, Курт Вейзель успел перевернуть первый блин, и начать печь второй. Рамон с интересом наблюдал, как бергер ловко подцепил блин ножом и перевернул его даже не порвав! Так был испечен первый блин, второй, третий, четвертый... двадцатый... Адмирала за это время даже научили наливать тесто и переворачивать блины. И тут Вейзель торжественно произнес:
- А теперь, самое важное! Как надо на самом деле переворачивать блины.
Гомон за столом утих и все, буквально затаив дыхание, стали следить за бергером.
Вейзель налил тесто, подождал пока блин пропечется с одной стороны, после чего ловко подкинул и поймал обратно на сковородку. И что самое удивительное, блин перевернулся и попал ровно-ровно на сковородку, не задев края.
- Браво!!!! - Вальдес зааплодировал.
Остальные офицеры тоже рассмеялись:
- Вы великолепны, Курт!
- А теперь вы, адмирал, - Курт передал сковородку Альмейде.
Рамон опасливо посмотрел на сковородку, на Курта. Тот сурово кивнул. - Да, адмирал. Надо.
На Вальдеса и остальных. Те не собирались его спасать:
- Мы в вас верим, альмиранте!
Что ж, отступать некуда. Марикьяре не сдаются!
С решительным видом он взял половник, и налил тесто на сковородку. Подождал, пока пропечется.

Приготовился...
И в этот момент дверь на кухню с грохотом отворилась. Альмейда вздрогнул и дернул рукой слишком сильно. Блин полетел за спину адмирала прямо по направлени к вошедшему...
Реакция не подвела Первого Маршала Талига, соберано всея Кэналлоа и Марикьяры, герцога Алва, именуемого среди друзей просто Росио. Он поймал недопеченный блин, летевший ему прямо в лицо, причем левой рукой.
Все на кухне замерли.
Рокэ обвел взглядом присутствующих:
- И что все это значит? - левая бровь первого маршала совершила перемещение вверх.
Тишина. И тут она взорвалась радостным хохотом моряков и одного артиллериста.
- С первым днем весны, Росио! - жизнерадостный вопль Вальдеса подвел черту.

[товарищ Ван, который Не Минцзюэ]

Ayumi-hime Это ыыыы... А хоровое чтение в скайпе так вообще.
Засим пристраиваю сюда и свое творение.
По заказу  Отстаньте, Вальдес!
Автор: я
Размер: драббл на 763 слова
Фандом: Отблески Этерны
Пейринг: намек на Альмейда/Вальдес
Дисклеймер: от всего отказываюсь, ничего нет тут моего, хоть и печально.

У альмиранте Альмейды зверски ломило в висках, а затылок то и дело обдавало жаром. Перед глазами плавали меленькие черные мушки, а во всем теле чувствовалась неизъяснимая вялость. Похмелье было суровым. Но, по старой традиции, любую немочь лучше всего лечило движение. А значит, надо было отлепить себя от кровати, которую нынешней ночью заменили стол и кресло, и встать навстречу новому дню. Рамон мысленно выругался, встал и поплелся на кухню, судорожно соображая, почему в доме так тихо. Наконец, из дальнего закоулка памяти, выползла хиленькая мыслишка о том, что прислуга распущена на внеплановый выходной, поскольку горячий марикьярский рэй решил доказать, что он вполне способен прожить в гордом одиночестве и не помереть с голоду.
- Идиот, - Альмейда поморщился, входя в кухню, и жадно отхлебнул из ковшика холодной чистой водички, выливая остаток себе за шиворот. Стало одновременно холодно, свежо и мокро. И желудок робко напомнил хозяину, что неплохо бы чего-нибудь съесть. В любое другое время Рамон просто перекусил бы на ходу каким – нибудь немудрящим бутербродом, но тут взыграла марикьярская гордость, круто замешанная на упрямстве. Мужик он в конце концов или неженка столичная? Подтвердив себе что да, мужик и еще какой Рамон сумрачно изучил содержимое шкафов, ларей и кувшинов. В результате его изысканий на столе появился творог, сушеные абрикосы из Марикьяры, мука. Чего-то не хватало. Рамон задумался, еще раз оглядывая кухню и хлопнул себя по лбу, тут же недовольно скривившись. Через минуту тут же на столе стояла корзинка с куриными яйцами. Можно было готовить. Задавив мысль о том, что можно бы и все по отдельности съесть, и все будет хорошо и вполне себе вкусно, альмиранте повязал пронзительно-алую косынку, чтобы волосы не падали на глаза и начал готовить.
Через полчаса волосы Альмейды покрылись тонким слоем муки, масса в миске напоминала нечто среднее между оконной замазкой и хорошо размятой горшечной глиной, а сам марикьяре был бесконечно зол. Что-то было не так. Где-то он промахнулся. Сырники никак не хотели слепляться в аккуратные кружочки, норовя непотребно растечься по сковороде и намертво к ней присохнуть. Ужас.
- Альмиранте, а вы тут чего делаете? И ведь совсем неправильно делаете, - стоящий на пороге кухни Ротгер являл собой картину полнейшего изумления и священного ужаса.
- А ты знаешь как? Будь любезен, просвети, - Альмейда обвел рукой кухню и улыбнулся. Скептично, надо признать, поскольку очень сомневался в кулинарных талантах Бешеного, поскольку как-то раз был «осчастливлен» кружкой шадди, вышедшей из рук Ротгера. Хуже этого, с позволения сказать напитка, была только детская микстура от простуды, которой Альмейду потчевали в свое время.
- Я то знаю. И тебя научу. Только вот что, ты сам будешь делать а я – рассказывать, - Вальдес быстро обошел кухню, умудрившись сунуть нос и в сковородку и в миску и утянуть абрикос. – Спасти еще можно, - вынес он вердикт и пристроился на табуретке, пытаясь сбалансировать ее так, чтобы можно было и качаться и не рисковать упасть. Вздохнул, прожевал оставшийся кусочек и выдал целую кучу инструкций. Альмейда только диву дался, откуда Ротгер столько знает. А тот не обращая внимания на изумленные взгляды, которые бросал на него Альмейда, продолжал следить за процессом готовки.
- Ну вот куда?! Рамон, у тебя глаза вообще где, - Ротгер подскочил к Альмейде и отвел его руку от банки с солью.
- Ты сказал – щепотку.
- Щепотка и пригоршня – разные вещи. Ты соизмеряй свою руку с человеческой, - альмиранте тут же была продемонстрирована ладонь Вальдеса, для большей наглядности приложенная к ладони самого Рамона. Действительно, у Ротгера рука была уже и несколько меньше. Бешеный сморщил нос, когда волосы Рамона мазнули его по лицу, и чихнул.
- Все, можно жарить. Ты давай лепи, а я следить буду за огнем. Был тут Ротгер и нет его, только слышен лязг, когда он вытаскивает самую тяжелую сковороду, да доносятся приглушенные ругательства, когда капля раскаленного масла попадает на кожу.
Шипит в сковороде масло, один за другим опускаются в него белые кружки, обвалянные в муке, чтобы через пару минут очутиться на огромной белой тарелке и радовать глаз ровной корочкой, а нос – дивным, почти Рассветным ароматом.
- Все. Рамон, у тебя сметана есть? И заметь, я надеюсь на угощение. Все же помогал как-никак, - Ротгер садится спиной к Рамону и откидывается головой на его плечо, хитро улыбаясь и кося на сырники с абрикосами.
- Нет у меня сметаны, - Альмейда сокрушенно вздыхает и запускает уже отмытую руку в кудри Ротгера, - потому что один закатный кот ее во вчерашний приход ее всю сожрал. Не догадываешься кто?
- Нууу, я так не играю, - глаза у Вальдеса близко, такие обиженно-недоумевающие, что Альмейда не выдерживает и, быстро нагибаясь, целует его в нос. Вальдес еще более потешно сводит брови и усмехается – тогда, Рамон, я должен пригласить тебя к себе. У меня сметана есть.

[snou_white]

))) меня добили, я пошла стряпать сырники. С абрикосами )

[*Анориэль*]

- на все три опуса
Как убеждённый антислэшер номинирую блины на первое место, хотя сырники тоже хороши

[beatlomanka]

аыыыыыыы!
*сказал злостный нелюбитель сырников*))

[Croce del Sud]

snou_white *мужественно сдерживает порыв сорваться с места и поскакать требовать делиться*

~Анориэль~, а вам не страшно у меня, убежденному антислэшеру? Мы-то тут того... убежденные развратники))) и ни джена, ни гета я практически не пишу))

beatlomanka, а блины, блины?))))))

[beatlomanka]

Отстаньте, Вальдес!
блины лучше) хотя я предпочитаю блинчики все же))