Неписец - такой неписец. Пока не получается дописать ничего более-менее стоящего, буду флудить бессмысленными и бессюжетными зарисовками. полагаю, это тот самый случай, когда критиковать бессмысленно - по той простой причине, что оно изначально ни на что не претендует.
- Ричард...
Он вздрагивает во сне, каким-то беспомощным жестом прикрывает ладонью глаза и хмурится. Дышит тяжелее.
- Ри-иичард...
Тихое, протяжное, на одной низкой ноте. Юноша морщится, поворачиваясь на бок, он не хочет слышать свое имя сейчас, а этот голос - не хочет слышать вдвойне. Муторно, и от этого дурного ощущения не спасает и сон. Колется сквозь подстеленный плащ солома, затекает и ноет шея, но вырваться из душного сна - выше всех сил. Видится то огонь в очаге, зыбкий и желтый почему-то, то чумные костры на дымных улицах Олларии - или не Олларии, он не думает об этом. Горло дерет от повисшей в воздухе душной гари, Дикон судорожным движением стирает выступившую на лбу испарину...
- Ричард!..
Он наконец распахивает глаза и тут же вскакивает, кашляя и путаясь в плаще, - вокруг лютует огонь, и непонятно, как это он не проснулся раньше - в сарае, где ему приспичило заночевать, нестерпимо жарко. Ричард оглядывается в панике:
- Эр Рокэ?..
Но поздно, за треском огня ничего не услышать, и ничего не увидеть в переплетении багровых хвостов пламени. Остается только выскочить наружу, запоздало обеспокоившись - что с Соной?
Дик отбегает на пару десятков шагов и падает в холодную влажную траву. Голова раскалывается, а в ушах стоит не рев пламени, а это проклятое "Ричард..." - тихое, заунывное, безнадежное, как случайно задетая струна. Подходит сзади лошадь, шумно вздыхает, хватая губами за плечо. Он рад Соне. Он привязывал ее с вечера, но сейчас думать об этом просто нет сил. Откуда было взяться огню в позабытой сараюхе на отшибе, затерянной где-то на границе Агариса и Алати? Да какая теперь, в сущности, разница?
Ричард садится в седло и выезжает на дорогу - он должен увидеть Альдо... и вернуться домой.